Недавно в метро увидела очередную бабушку, которая сидела и продавала своими руками связанные изделия - сейчас даже не вспомню, что, кажется, носки да скатерки-салфетки, да это и не важно. Просто мне стало так жаль ее, как-то затравленно-беспомощно (или мне показалось) смотревшую на толпу безразличных прохожих, что до сих пор не могу ее забыть. Неужели некому за ней присмотреть? Как можно равнодушно смотреть на человека, который не просто стоит и просит денег, но честным трудом пытается их заработать, хотя, я думаю, в ее возрасте не так-то и легко держать спицы? Да и, наверное, и смелости на это все требуется не мало. Этих бабушек хочется просто забрать из метро и привести домой, найти их детей и заставить за ними ухаживать. Или самой за ними ухаживать, раз все так сложилось и этого сделать некому. Возможно, мне плохо удалось выразить свою мысль, но, надеюсь, суть ясна.
Я чертовски не люблю попрошаек в метро или где бы то ни было. Да, я действительно не понимаю, почему я должна давать деньги хозяину на бутылку "собаке на еду", когда рядом с этой собакой сидит человек с целыми конечностями и который мог бы ее прокормить, если б только захотел. Мне противно видеть надписи вроде "помогите бомжу" и прочее в том же духе, потому что это вовсе не смешно и уж точно не вызывает у меня жалости или сострадания - зачем потакать чьей-то лени и порокам ждущих у моря погоды? Меня бесит, когда просят "на хлеб" законченные пьяницы или по вагону ходит с надрывно-плачущим голосом "мать несчастного ребенка", в наигранном голосе которой ноль настоящих эмоций. Отдельная категория попрошаек-тунеядцев, которых сразу видно. При этом я ничего не говорю про музыкантов, которые ходят в вагонах или стоят в переходах, играя музыку - это, все-таки совершенно другое. Или тех, кто хотя бы с юмором подходит к данному вопросу и не пытается нагло обманывать - можно сказать, так хотя бы помогают людям улыбнуться и поднимают настроение, есть такие. Есть так же и те, кто пережил страшные вещи, потерявшие ноги или руки, но они не кричат об этом и не просят себя пожалеть, просто им, может быть, ничего больше не остается (?) - таких тоже видно.
Правда, если же вернуться к той самой бабушке в переходе, то я долго думала обо всем этом. Все это было сказано, пожалуй, для того, чтобы свести к одной простой мысли - мне тогда стало страшно, стало совсем не по себе. Я не хочу стареть вообще так - не хочу быть беспомощной и, тем более, в одиночестве. А еще никогда-никогда не хочу жить без денег и в чем-то нуждаться. Я знаю, откуда растут корни у этого страха, далеко идти не надо. Просто иногда окружающая действительность напоминает о нем, что приводит к "обострению" и долгим размышлениям на тему.